Джордж Оруэлл, Уильям Фолкнер, Трумен Капоте, Уильям Стайрон, Роберт Пенн Уоррен, Торнтон Уайлдер, Томас Вулф, Кен Кизи, Чарльз Буковски… Произведения этих авторов говорят с нами по-русски благодаря замечательному переводчику англо-американской литературы Виктору Петровичу Голышеву.
Делимся интервью с этим «патриархом отечественной школы художественного перевода».
По традиции (для затравки) делимся некоторыми цитатами Голышева:
… Для перевода также нужно не переводить, когда ты сперва берешь в руки текст и читаешь, а сразу думать на иностранном языке. Однако этот этап наступает довольно рано, и его одного недостаточно. Необходимо еще понимать, почему автор говорит так, как говорит. Это он лично по-особому сказал, или это стандартный способ выражаться? В первый раз каждая фраза тебе кажется изумительной. А когда раз пять увидишь одно и то же, становится понятно, что это стандартная фраза и мучиться над ней не надо. Хотя когда мучаешься, выворачиваешься наизнанку, это тоже иногда идет на пользу.
… Иногда видно, что человек пишет коряво (это обычно встречается во второсортной литературе), и тогда нужно его поправить. Если ты переводишь попсу, нечего с ней церемониться. Людей, которые пишут слишком примитивно или неаккуратно, довольно много. С другой стороны, у Уильяма Фолкнера тоже не самым простым способом все сказано. Можно выгладить его, разбить длинные фразы на короткие без утраты смысла, но ты потеряешь ритм и напор.
… Перевод должен оставаться фактом литературы. Чужеродность всегда будет, об этом заботиться не надо. Хотя бы из-за того, что ты не можешь контролировать синтаксис на сто процентов. Ты знаешь, что слова надо переставлять, что в английском жесткий порядок, и все равно он так или иначе прорвется пару раз, и сила чужеязычной интонации тебя заставит воспроизвести их синтаксис. Мозги и речь у людей с разными языками устроены по-разному.
… Советская система перевода была вся пропитана осторожностью. Не дай бог у тебя что-нибудь на странице появится дважды: «он сказал, что», «он подумал, что» через три строки. По-моему, это ерунда собачья. Конечно, переводчикам позволено меньше, чем писателям, в смысле неопрятности.
